[vasia16com]

Что было после матча Ливерпуль-МЮ за кубок Англии

Fandom: Футбол
Pairing: Андерс Линдегор/Давид де Хеа
Рейтинг: NC-17

Очередной матч на выезде. Погода в последнее время совсем не радовала, глубокий минус на градуснике за окном номера на двоих в отеле Ливерпуля, и непрекращающийся снег – ни о каком возвращении в Манчестер сегодня не было и речи... Давид, не привыкший к такому после испанского мягкого климата, зябко кутался в теплую кофту и грел в руках чашку настоящего английского чая.
Сказать, что у Де Хеа в тот вечер не было настроения – не сказать ничего! Он столько ждал этого момента, и вот, наконец-то, он вышел в основе, от него так много зависело... Теперь пришлось попрощаться и с кубком Англии. Он до сих пор передергивался, вспоминая, каким долгим и жутким взглядом на него смотрел подошедший после матча Андерс Линдегор – второй вратарь Манчестера, его коллега и сосед по номеру отеля. Он подошел вплотную, взглянул своими холодными глазами-ледышками, казалось, прямо в душу, у Давида тогда аж дыхание захватило! Они простояли так секунд с 10, потом кто-то громко крикнул рядом, Андерс отвел глаза, похлопал по плечу, и уже с другим взглядом мягко сказал: «Не переживай, парень, ты еще такой молодой! Все наладится...» и смешался с командой, идущей в раздевалку.
Давид все время думал об этом. Он из-за этого даже не пошел с самыми отчаянными ребятами в бар, где они намеревались расслабиться с алкоголем и девочками, а может и просто в компании друзей... Поорать, покрыть чистым английским матом Далглиша и всю его команду и в сердцах разбить пару стаканов... Давид не пошел, потому что пошел Андерс. Он боялся, что выпьет лишнего и спросит у такого же нетрезвого Линдегора, что значил этот взгляд. Он боялся, что потом может быть все что угодно, и сам не знал, почему, но интуиция просто кричала, что надо опасаться! Но его так тянуло туда...
Давид был всего лишь любопытным мальчишкой. И он решился... Натянул низкие джинсы на свои худенькие бедра, свитер потеплее и быстро влез в кроссовки. Его аж колотило от помеси нетерпения и еще чего-то, а чего, он и сам не знал. Дрожащими руками он достал из холодильника бутылку с виски, плеснул в стакан для храбрости – выпил одним махом, чуть не задохнулся с непривычки... Обжигающая жидкость согрела тело и раззадорила любопытство. Де Хеа решительно запер дверь снаружи и вызвал лифт. 5,4,3... второй этаж. Бар.
Юный испанец протиснулся к своим, с опаской глядя боковым зрением на пьяного Андерса, который что-то упоительно втолковывал скучающему Бербатову.
- Хей, кто это к нам пришел! – дружески похлопывая его по плечу, радостно закричал Валенсия, хватая за руку и утягивая за свой стол.
- Что-то ты уж больно грустный, чувак, нельзя все принимать так близко к сердцу! Давай я закажу тебе коктейль? Или может все-таки виски?
- Только не виски, слишком крепко для меня...
- ОК, держи вот это!
Антонио протянул ему стопку и лимон. Текила... Потом еще одна. Потом все-таки виски, было уже не так обжигающе, было уже то, что надо! Слегка пошатываясь, Давид направился в туалет. Зашел, случайно хлопнув дверью слишком громко, попятился и обернулся, сталкиваясь с кем-то твёрдым и большим. Обернулся, и замер, забыв, что надо бы дышать... Линдегор смотрел на него почти как тогда. Он стоял и смотрел на него, осуждающе, гневно, мурашки были по коже от этого взгляда! Что-то в нем было жестокое, и... Де Хеа боялся произносить это даже про себя, но прекрасно понимал.
- Ничего не хочешь сказать, номер один ты наш? – первым нарушил тишину Андерс.
- Я... не хотел... Я не виноват! и вообще...
- Замолчи. – датчанин заткнул ему рот ладонью, прижимая спиной к холодному кафелю.
- Заткнись и послушай. Тебе наверное интересно, почему я так на тебя смотрел тогда? Да ладно, я же вижу, ты место себе не находил, а на поле чуть в обморок не упал! Боишься? Или тянет ко мне, а, намбер ван! Страж ворот мирового класса, ты же нам обошелся почти в 20 лимонов зелени! Так вот, хоть я и говорю тебе всегда, что ты молодец, что ты достоин стоять в воротах, знай: там моё место. Я буду там стоять. А ты подумай ,как будешь отрабатывать эти 20 лямов...
Андерс отпустил, глядя в эти напуганные и такие трогательные зеленые глаза испанца. Потом с силой провел по щеке, по шее, по груди вниз, с нажимом – по бедру, остановился и сжал, оставляя синяк, глядя уже с неприкрытой похотью.
- Андерс... Пожалуйста...
- В номере будешь просить, чтобы я тебя трахнул за каждый пропущенный гол, понятно? – спокойно ответил Линдегор и вышел.
Де Хеа был еще пьян и плохо понимал, что делать. Взглянул на себя в зеркало: щеки разрумянились, ресницы дрожат, волосы растрепаны... Пригладил их кое-как, вздохнул разок глубоко и пошел обратно. Шел мимо Линде, опустив глаза. Тот хватанул его за руку, заставив наклониться, и в самое ухо сказал: «Прости, если напугал, я просто выпил... Садись к нам, угощаю!»
Давид покорно сел, потирая многострадальную руку, на которой должно было быть уже два синяка. Андерс заказал ему виски, они все выпили молча, Бербатов был еще ничего, держался, а вот Руни уже заклинило, и он пытался положить голову на руку, но потом передумал, и задумчиво смотрел на Давида. Потом на Андерса. Потом сказал что-то невразумительное Димитару, тот заржал, налил еще виски, все выпили еще раз, потом было что-то еще, Давид плохо помнил, потом еще, он встал и чуть не упал под ноги датчанину, тот подхватил его под руку и потащил в лифт.
В номере Давид потянулся к виски, но Линдегор схватил его за грудки, встряхнул и швырнул на кровать. Выключил свет, оставив только небольшое бра. Подошел вплотную, взял руку Давида и положил на свою ширинку.
- Вот видишь, Номер один, до чего ты довел Номер тридцать четыре? Помоги мне, ты, 20 миллионов фунтов! Я еще не спал с таким мешком денег... Хочу тебя. Давай же...
Де Хеа по инерции гладил его набухший член через джинсы, потом Линде начал торопливо расстегивать болты, стащил с себя все, и Давид уже сам взялся за стоявший колом член, внимательно глядя на него своими невинными глазами, ласкал, как делал это с собой, слушая шумные вздохи соседа по комнате. Андерс вдруг опомнился, стянул свитер, отшвырнул от себя вместе со всей остальной одеждой, навалился на Давида, неловко задирая свитер и другой рукой пытаясь разорвать застежку джинсов. Испанец помог, поддаваясь, стягивая с себя одежду, сам не понимая, что делает... «Поцелуй меня!» - простонал Андерс, яростно сминая губы своего Номера Один грубым поцелуем, проталкивая к нему в рот язык, он целовал его развратно, жадно, не отрываясь, попутно лапая везде, особенно задержавшись на подтянутой заднице, которую он так хотел сейчас... Целовал в шею, ниже, языком прошелся по напрягшимся соскам, еще ниже, обхватил губами крепко стоящий член юного испанца, вызывая очередной полувсхлип-полустон, облизал пальцы и вставил сразу два, отчего Давид вскрикнул и дернулся, но Андерс крепко держал за бедра второй рукой, и вновь взял в рот, не давая опомниться, ритмично двигая губами и пальцами, отчего у Де Хеа крышу сносило, он хрипло стонал и подмахивал, закрыв глаза и откинув голову на подушку... Вдруг все прекратилось, Давид открыл глаза: Линдегор торопливо разорвал зубами упаковку презерватива, раскатал по своему внушительному твердому члену, нашарил смазку и хорошенько смазал сначала свой член, а потом и дырочку Давида. Подсунул подушку тому под зад, навалился, и аккуратно вошел, крепко стискивая вскрикнувшего парня, не давая ему вырваться, закрывая рот поцелуем. Вошел полностью и замер, наслаждаясь девственной узостью Давида, давая тому привыкнуть, потом стал плавно двигаться, следя за реакцией партнера. Испанец издавал стоны от каждого движения внутри себя, стискивая бедра Линде коленями и дергаясь от болезненных ощущений, потом потихоньку успокоился, застонал уже глубже и двинулся навстречу, разрешая ускорять темп, получая уже удовольствие, помогая себе рукой. Андерсу сорвало башню от этого, он трахал Де Хеа жестко, трахал за все то время, что ненавидел, любил и хотел, так, как хотел с тех пор, как первый раз услышал его «Хэллоу» с сильным испанским акцентом и увидел эту мягкую задорную улыбку... Это продолжалось почти до утра, Андерс вертел Давида как хотел, они занимались сексом и на столе, и на полу, и Давид даже упирался руками в подоконник, а за окном кружились снежинки, окно запотевало от горячего дыхания двух молодых парней, хриплые стоны Давида смешались с проклятиями на датском языке...
Давид проснулся от запаха крепкого кофе. Андерс виновато улыбался, опуская взгляд в пол, поставил на столик две чашки ароматного кофе и тарелку сладких шоколадных круассанов.
- Доброе утро... Ты давай, завтракать со мной будешь? Ну или в душ там сначала...
- Андерс? Что это с тобой случилось? Такой заботливый с утра! – Де Хеа весело рассмеялся.
- Извини в общем... Разозлился, напился как сволочь, еще и проиграли вчера... Воспользовался случаем... Можешь даже ударить, если сильно злишься. Ненавидишь меня, да?
- Нет, ты что! Конечно, неожиданно все получилось... Я, наверное, тоже хотел, просто не думал об этом. Я ведь был не против!
Давид слез с кровати, натягивая шорты, сел рядом с Андерсом, и, не поднимая глаз, краснея как помидор, тихонько сказал:
- А вообще-то, мне, кажется, понравилось...
Теперь с облегчением рассмеялся Линде, обнял Давида, и с самым невинным выражением лица спросил:
- Так может, еще разок?
- Я это... в душ! – соскочил с постели Давид и, слегка прихрамывая, скрылся в ванной. Линдегор был польщен...